Одна из любимых книг детства. Одна из первых попавших в руки "взрослых" книг. Имелась в домашней библиотеке родителей, потому была читана-перечитана. Потом кто-то заиграл, так и пропала.

Сейчас обнаружил некоторые ляпы. Например, то, что перемещенные дети оказываются в ведении ФБР. Или то, что их там обучали самбо. Несмотря на это, ещё раз отметил различные яркие подробности, которые поражали воображение в детстве. Да просто интересные словечки, вроде "столпотворения". Видимо, в этой книге встретил его в первый раз. Понял, что вообще много чего из этой повести в те годы почерпнул, хотя со временем сам факт и подзабылся. А сейчас вспомнил — тот давний восторг, душевный подъем. Книги, что прочитаны были вслед за повестью — рассказы Генриха Альтова, “Лунная пыль” Кларка, "Парадокс Глебова" Аматуни и "Последняя война" Булычева. Да-да, всё это сложилось тогда в единую картину, всё уместилось в какие-то два-три месяца — конечно, порядочный временной отрезок для третьеклассника…

Сейчас прояснилось и то, почему повесть не стала таким хитом, как, допустим, "Щит и меч" Кожевникова, “штирлициана” Юлиана Семёнова. Всё-таки сага о Иоганне Вайсе и цикл про Штирлица были написаны крепче, основательнее. Сами герои вышли несоизмеримо харизматичнее.

Превзошел "Звёзды падают" и более поздний, сюжетно довольно схожий опус про Джина Грина Неприкасаемого. Опять-таки потому что герой там будет поинтереснее, сюжет напряжённее. Плюс, в сочинении Гривадия Горпожакса присутствует масса разных страноведческих сведений, какие советскому читателю больше неоткуда было взять, кроме как из таких вот историй.

Всё равно рад нынешней встрече с книгой. Как будто на машине времени почти на полвека назад вернулся.

К чтению прозы Шефнера приступил ещё в октябре. Имея два сборника — "Сказки для умных" (Лениздат, 1985 г.) и "Запоздалый стрелок" (Советский писатель, Ленинградское отделение, 1987 г.) — последовал хронологическому принципу. Т.е. начал с более ранней книжки.

Состав двух подборок частично друг друга дублирует. "Сказки" открывает повесть "Скромный гений". Присутствует она и в "Стрелке". Я прочитал "Гения" в первом сборнике (совершенно бесхитростно,раз уж решил подчиняться издательской хронологии), но потом заметил, что совписовская книга напечатана на лучшей бумаге и качество шрифта в ней выше, и решил, что сочинения, имеющиеся в обоих сборниках, в "Сказках" впредь буду пропускать, чтобы прочитать их уже в "Стрелке". Тем не менее сумел-таки отметить, что одноимённые тексты "Сказок" и "Запоздалого" слегка разнятся. Во всяком случае, это утверждение справедливо для повести "Круглая тайна". Оказалось, что один из её персонажей, любитель прекрасного Вавилон Викторович (Вавик), напевает разные куплеты. Такое вот сделанное мимоходом текстологическое открытие. Впрочем, говорит оно только о богатстве прозы Шефнера, его изобретательности. Похоже, разного рода прибауток, в том числе и рифмованных, у него был неистощимый запас.

Позднее я, конечно, понял, что фантастика Шефнера совершенно оригинальна и просто блестяща. Сейчас оценил весь её блеск вновь...

Ещё раз про состав только что прочитанных сборников. В "Сказках", в полном соответствии с названием, собраны только произведения, которые можно отнести к фантастике (не совсем научной, или даже совсем не научной, но фантастике). А вот совписовский "Стрелок" состоит из двух разделов. Первый включает в себя прозу реалистическую, возможно, автобиографическую, исповедальную. Сначала речь идет о трудной послереволюционной жизни в Петрограде и его окрестностях; герои этих рассказов и повестей — дети, подростки, иногда беспризорники (или детдомовцы). Эти произведения написаны ни в коем случае не учеником, профессионалом, но они обычны (на мой взгляд). Если бы Шефнер писал только такое, вряд ли пришлось бы говорить о каком-то его особом феномене. Однако уже в такой сугубо реалистической вещи как "Чужедомье" (герой как раз детдомовец, снова пустившийся было в странствия) начинают проступать черты Шефнера фантастического. А именно — то, как он изображает своих персонажей. Обманчиво. Герои положительные не всегда выглядят такими, поначалу. То же самое и в отношении персонажей отрицательных. Раскрываются постепенно.

В рассказах "Дальняя точка" и "Неведомый друг" показана военная действительность, блокадная жизнь. Вещи явно автобиографические.

Повесть "Счастливый неудачник", будучи вроде бы реалистической (не один закон физики там не нарушен), уже обладает всеми главными свойствами фантастической прозы Шефнера — парадоксальностью, гротескностью, неожиданными поворотами действия, необычностью ситуаций, в которых оказывается герой.Этим произведением завершается первый раздел книги.

Ну а что можно сказать про раздел второй? Да, это уже фантастика. Это классический Шефнер. Это фантастика не только стёбная, но и философская. Но что удивительно — и приключенческая в каком-то смысле. Не как у Абрамовых или Стругацких, но с точки зрения сюжетной изобретательности ничуть не хуже (а может, даже и получше).

Недавно я назвал Шефнера нашим Воннегутом. Конечно, сравнение справедливо до какой-то степени. Никто никому не подражал. Да и не было необходимости. Просто оба, и каждый по-своему, выбиваются из общего ряда — не только фантастики, но вообще прозы.